Во время моего первого знакомства с г-ном Аруном Кумаром Гомденом я помню, как спросил его, после 50-летнего опыта, какие качества, по его мнению, присущи хорошему чайному мастеру. С блеском в глазах и заговорщицкой ухмылкой он ответил: «Чтобы быть хорошим чайным мастером, нужно иметь глаза ястреба, нос собаки и уши кошки». Зная о его обширном опыте работы в культовых чайных хозяйствах Дарджилинга — Каслтон, Сингбулли и Турбо, а также о том, что именно ему приписывают создание культовых мускателей и серебряных чаёв, его слова имели вес мудрости. Желая узнать больше о его пути от чайного мастера к мастеру дегустации чая, я начинаю беседу с г-ном Гомденом о наследии, передаче знаний и создании мускателей.
Вопрос: 50 лет в чайной индустрии, не могли бы вы рассказать нам о своем пути?
АКГ: В моей семье есть шутка: «В нашем теле чая больше, чем крови». И не зря. Я — четвертое поколение моей семьи, занимающееся чайным бизнесом. Я родился в чайном поместье, так что близость к чаю присутствовала всегда. В те времена все было довольно просто. Помню, в школе, когда учителя спрашивали, кем ты хочешь стать, когда вырастешь, у меня всегда были готовы ответы. Если на государственной службе, то в армии, если в частном секторе, то в чайном саду. И я работал на обе мечты. В колледже я много занимался NCC и т.д., но когда это не сработало, стать чайным мастером стало для меня естественным решением.
Чайный мастер г-н Гомден во время учебы в NCC (Фото любезно предоставлено: Дивс Пури)
Вопрос: Вы упомянули, что являетесь представителем четвертого поколения, не могли бы вы рассказать нам о чайном наследии вашей семьи?
АКГ: Это было в конце 1870-х годов, когда мой прадед прибыл в Дарджилинг из Непала в качестве рабочего-подрядчика британских чайных плантаторов. Под британским руководством он вскоре поднялся по карьерной лестнице и был назначен на желанную должность сардара-чаевода. Это был самый зародыш наследия. Вскоре четверо его сыновей продолжили традицию. Мой старший дед стал работать в чайном поместье Бадамтам, мой дед — в Маргаретс Хоуп (где я и родился), мой третий дед — в Каслтоне, а мой четвертый дед стал руководить садами чайного поместья Пуссимбинг. Гораздо позже мой отец перешел в чайный сад Teesta Valley, а я пошел по их стопам и в 1968 году поступил на работу в компанию Singbulli в качестве помощника менеджера. Мой сын — представитель пятого поколения, и хотя он не занимается чайными садами, он по-прежнему в чайном бизнесе.
Я считаю своим настоящим наследием знания о чае, накопленные за столетие.
Вопрос: Можете ли вы поделиться знаниями, унаследованными вами от вашей семьи?
АКГ: Мои первые шаги были сделаны в чайном саду, поэтому мои первые воспоминания начинаются оттуда. Кроме того, и мой дед, и отец были прекрасными чайными мастерами. Я многому научился у них в искусстве приготовления чая. Были дни дегустации чая, от которых к концу дня немел и покрывался шерстью язык, но они напоминали мне, что нет короткого пути. Чтобы лучше узнать чай, его нужно попробовать. Отец хорошо научил меня разбираться в различных машинах на фабрике, вплоть до технологических процессов. Все механизмы были импортными и требовали глубоких знаний, поэтому присутствие отца, который подсказывал мне нюансы таких аспектов, как завяливание и обработка в соответствии со сроками созревания, всегда было подарком.
Г-н Лама Гомден, покойный дед г-на Аруна К. Гомдена
Вопрос: В дальнейшем вы создали знаменитые мускатели Дарджилинг. Не могли бы вы рассказать нам, как это произошло?
АКГ: Примерно в 1985 году меня перевели в чайное поместье Каслтон в качестве старшего помощника. Там я создал первую партию мускателей. Время работы в Сингбулли и Турбо дало мне опыт выделения качественных участков плантаций и сортировки урожая. Во второй вспышке 1985 года я создал партию ортодоксального хинари, обладавшего замечательными вкусовыми качествами. Когда она попала на аукцион, то побила все рекорды и установила новый. Он был продан за 583 рупии, монументальная цифра, а всего через неделю он установил еще один рекорд, продав его за 1460 рупий. Этот чай попробовал бывший император Японии Хирохито. Это было замечательное открытие, аромат до сих пор остается во рту, и сейчас я не могу сравнить вкус и качество. С тех пор высокоароматные чаи второго сбора стали называть мускателями.
Мускатели, установившие мировые рекорды (изображение слева) и ноты поздравлений (изображение справа)
Вопрос: Что заставило вас выбрать именно номенклатуру «мускателей»?
АКГ: В наше время у нас не было никакой особой номенклатуры как таковой. Это всегда было «chinary» или «clonal». Но эта партия была настолько особенной, что я был поражен интенсивностью вкуса и аромата. Особый чай заслуживал особого названия. Я обратился к словарю и остановился на слове «мускатель», что означает «виноградный» или «фруктовый», оно полностью соответствовало уникальному вкусу и аромату.
Вопрос: Ваше мнение о будущем чая?
АКГ: Сейчас в чай добавляют много искусственных ароматизаторов. Человек не понимает, что все ароматы находятся прямо там, в этих двух листочках и почке, это врожденное качество, которое невозможно воспроизвести. Приготовление мускатного чая — это целое искусство. Нужно уделять внимание каждой мельчайшей детали, начиная с земли и заканчивая обработкой. Я всегда считал, что вкус — в чайном кусте, а заставить его расцвести — в руках мастера. Для получения идеальной чашки чая нужно ухаживать и за землей, и за знаниями, которые приносят цветение аромата.
